(Bitwa w Borach Tucholskich ).
Как пелось в одной популярной песенке моей ранней юности на рубеже 70-80 годов прошлого века (Боже, какой я древний!):
Вторжение Германии в Польшу. В прошлом году отыгрывали, примерно в эти даты, эпизод первого сентября «Операция Диршау», по захвату немцами стратегически важного моста через Вислу в «Польском коридоре». В этот раз решили продолжить. События разворачиваются в рамках операции Битва в тухольских борах 01-05 сентября 1939 года. Под таким названием попали в историю бои на юге «Польского коридора» Дело происходило всё там же, в районе Тухоля, в самом узком месте «коридора». Немцы, силами 4-й полевой армии, во что бы то ни стало, стремились отсечь от центра, прежде всего Варшавы, группу армии «Поморье» (двух польских дивизий, 9-ю и 27 и части оперативной группы «Черск»). Нацисты бросили на это направление 2-й и 19 армейские корпуса (всего пять дивизий). Мы, конечно, такой пласт и масштаб в рамках правил «Bolt Action» не потянем. Поэтому решили ограничиться событиями второго сентября. В тот момент, когда польский генерал Владислав Бортновский (командир 27-й пехотной дивизии и по совместительству всей группы «Поморье») осознал всю опасность своего положения и резко бросил дивизию на юг, на соединение с основной польской армией.
В тот день передовым польским частям на пути в районе населенных пунктов Свекатово и Тушины встретились только разведывательные части 32-й пехотной дивизии Вермахта. Бои были жестокие и, пользуясь своим численным превосходством, поляки выбили немцев с занимаемых позиций (как следует из немецких донесений:«Ввиду подавляющего превосходства противника, наши передовые части отошли на заранее подготовленные позиции»). И это правда, ведь уже на следующий день, усилиями подошедшей 3-й танковой дивизии немцев, поляки были отброшены назад. Пути продвижения перерезаны, а крышка польского коридора захлопнулась. В результате еще, примерно, недельных боев польская группа «Поморье» капитулировала. Но у нас на дворе второе сентября и рота 94-го немецкого пехотного полка держит оборону в местечке Тушины.
Вот такой сценарий и подоплека игры. Играли на 2000 кредитов, полякам + 300 за атаку (т.е 2000 на 2300).
Свое положение я усугубил, не взяв в армию ни одной единицы бронетехники. О чем честно предупредил оппонента. Давно хотел провести подобный эксперимент. Игра получилась весьма увлекательная. А что именно получилось читайте и смотрите ниже.
Там, немного поколебавшись, приказали остановиться на ночлег и организовать наблюдение за противником, выполняя функции не то передового отряда, не то боевого охранения фланга.
Выслав на километр от деревни мотоциклистов, капитан приказал роте располагаться на ночлег, но приданому минометно артиллерийскому прикрытию все же приказал определить позиции и занять их на случай внезапной польской атаки. Ночь прошла спокойно. Лишь изредка на севере появлялись в черном небе сигнальные ракеты неизвестного происхождения. Да зарево, появившееся там же, к рассвету немного беспокоило капитана. Гауптман встал, побрился и умылся. Выпил крепкого кофе и, набросив на плечи шинель, (не смотря на теплую погоду ранней осени, по ночам уже было довольно прохладно) вышел на улицу. Было все тихо. Кое-где вдоль улицы ходили часовые, по дворам то и дело начинали кричать петухи. Шпигель вышел на окраину деревни, неспешно закурил сигарету и внимательно осмотрел местность. От деревушки Тушины уходило пять дорог. Собственно, две с половиной. Просто одна проходила строго через деревню с Юга на Север от Бдгоща к Черны водам, а дальше к Гданьску, другая - с Востока на Запад от Грудзенса к Семпульно-Краенское. Ну и почти тропинка от деревни на станцию Чевро, на Северо-Запад. Вокруг колосились поля нового урожая, и только вдали горизонт окаймляли черные верхушки леса, да на Севере изредка раздавались свистки паровоза на железной дороге. Капитан молча курил, оглядывая окрестности. Светало. Вдруг утренний туман, низко лежащий на полях, рассек луч света. «Явно мотоцикл разведки», - мелькнуло в голове у капитана. И правда, со стороны железной дороги, тарахтя двигателем, к деревне мчался мотоцикл. Через пару минут он остановился напротив командира, из коляски выскочил бодрый, слегка запыленный боец и, молодцевато представившись ефрейтором Моритцем, четко доложил о приближении с Севера большой колонны польских войск.
Ему не удалось посчитать силы противника, так как он спешил доложить о его приближении, но в колонне наблюдались танки и артиллерия. Заметил он её в 3-4 километрах отсюда, когда колонна скрытно, с потушенными фарами техники, выходила из леса. «Что же, идиллия кончилась» - опять мелькнуло в голове у Шпигеля. Он бросил окурок в дорожную пыль, поблагодарил ефрейтора за внимательность и направился в деревню. Вскоре о приближении неприятеля было доложено в штаб полка и подан сигнал ракетами о возвращении всех групп дозоров в деревню. Из штаба пришел приказ, заверенный самим командиром полка подполковником Вильгельмом Вернером. Роте предстояло задержать противника хотя бы на несколько часов, чтобы полк, подразделения которого были разбросаны по деревушкам и хуторам вдоль дороги, сумели собраться в один кулак и достойно встретить противника. Получив приказ, капитан опять вышел на крыльцо. Теперь улицу не возможно было узнать. От предрассветной идиллии не осталось и следа. Улица была заполнена солдатами его роты, деловито, но без паники, снующими туда-сюда. То и дело раздавались команды унтер-офицеров. «Что же, встретим достойно противника. Вот и для меня начинается война» - размышлял капитан. Размышление прервал дежурный лейтенант, предложивший командиру пройти на уже подготовленный полевой КП. От туда куда удобнее руководить предстоящим боем. Прибыв на КП и отдав необходимые распоряжения взводам, обратив внимание на наличие у противника бронетехники, Гауптман прильнул к окулярам стереотрубы. Ожидание становилось невыносимым. Но еще с полчаса противник не показывался. Видимо, его разведка также заметила позиции немцев и противник готовился к атаке. Как бы то ни было, в 07 : 04 первые разрывы польских орудий возвестили о начале боя.
Поляки били наугад, тем не менее пришло первое печальное сообщение. Шальным снарядом в деревне был убит ефрейтор Курт Пантель, ротный снайпер. Капитан еще раз обзвонил взвода, убедился в том, что они уже заняли свои рубежи обороны. В деревне расположился второй взвод фельдфебеля Циммера. Там же, среди домов, сараев и огородов размещался его, капитана Шпигеля, артиллерийский кулак. Два орудия и два противотанковых ружья. Позиции артиллеристов прикрывал расчет ротного пулемета и бойцы с ранцевым огнеметом. Остальные два взвода его роты заняли позиции вдоль дороги Грудзенс — Семпульно-Краенское. Первый взвод, обер-фельдфебеля Цюльсдорфа справа от деревни, третий взвод, обер-фельдфебеля Ромотта - слева.
Тем временем на поле появились польские танки. За ними, густой цепью, машины поддерживала польская пехота. Из-за леса по деревне продолжала бить польская тяжелая артиллерия. Правда огонь поляков не причинял особых неприятностей обороняющимся. Подпустив противника на довольно близкое расстояние, из деревни огрызнулись немецкие пушки. Но и их огонь оставлял желать лучшего.
Ни один снаряд не достиг цели, лишь взрыхлив земли у польских машин. Батарея минометов, расположенная тут же, у самого КП Шпигеля, начала засыпать поле минами.
Впрочем, тоже безрезультатно. Результат же принес отличный огонь пулеметов и слаженная работа пехотных взводов. Испугавшись ответного артиллерийского огня из деревни, польские танки остановились, продолжая вести беглый огонь по Тушинам. Пехота, обогнав остановившиеся танки, начала атаку на село.
Поддержала атаку и польская артиллерия. Теперь она била уже не хаотично, а, получив координаты немецких орудий, сконцентрировала огонь на них. Но огонь польских артиллеристов все так же не имел фатальных последствий. Потери в расчетах немецких орудий были, но пушки продолжали огрызаться, и результатом их огня стал первый подбитый польский танк. Еще одна польская машина получила повреждение и была обездвижена расчетом ПТ ружья. Появилась лакомая цель для минометчиков. Гибель этого танка была предрешена. Оставалось только немного подождать. Польская пехота, обстреляв немецкие позиции из стрелкового оружия, все же предпочла, не оставляя прикрытия, навалиться всеми силами на деревню. Тем более, что одно из немецких орудий было подавлено. Но в деревне оставался пулемет! Пулеметчики ловко косили наступающих поляков. Те, неся огромные потери, упорно продолжали движение вперед. В дело вступили бойцы второго взвода фельдфебеля Цюльсдорфа. Имея прекрасные позиции в домах и сараях, солдаты второго взвода быстро присоединились к уничтожению пехоты противника. Примерно та же ситуация была на флангах. Как только противник ослабил внимание и переключился на центр, бросая все силы на деревню, взводы Цюльсдорфа и Ромотта перешли к решительным действиям.
.jpg)
Фельдфебели подняли своих бойцов в решительную контр-атаку, не смотря на наличие на флангах польской бронетехники. И там, и там контр-атаку можно вполне признать удачной. Полякам был нанесен сокрушительный удар. Но, если слева третий взвод обошелся почти без потерь, в виду отступления польского танка, то на противоположном фланге потери были существенные. Тут в дело вмешалась юркая польская TKSка. Экипаж её не поддался общей панике и не начал отступать. Машина переключила свое внимание на фланг. Развернувшись, она сделала всего несколько серий выстрелов из своей автоматической пушки, но этого было достаточно, чтобы буквально уполовинить личный состав двух немецких отделений. Героически погиб и командир взвода, обер-фельдфебель Герман Цюльсдорф. А в центре польская атака начала выдыхаться. Поляки лежали буквально в нескольких десятках метров от заветной цели, но огонь немецких пулеметов надежно прижимал пехоту к земле. Дважды польские офицеры личным примером пытались поднять своих людей в атаку и дважды, получив приличную порцию свинца, смельчаки валились замертво на землю. В завершение всего, те самые парни на мотоциклах, которые первыми принесли весть о польской колонне, лихо выскочили вперед и взяли в тактическое окружение передовые части польской пехоты. Мотоциклисты вообще в этот день внесли большой вклад в отражение польской атаки. Всякий раз, как только ослабевал польский огонь, эти смельчаки выскакивали вперед, как чертик из табакерки.
Почти вплотную подлетали к врагу и расстреливали его из пулеметов. Так их заслугой стало почти полное исключение из боя польской артиллерии. Дело в том, что польские орудия размещались за лесом, а вперед были высланы наблюдатели-корректировщики. Именно они и стали жертвами немецких мотоциклистов. Ну, а финальный охват мотоциклами ветеранов польской пехоты — это просто шедевр. В результате поляки были полностью уничтожены. Немцы же потеряли один мотоцикл из трёх.
Дальнейшее наступление потеряло смысл. Поляки понесли колоссальные потери в пехоте. Поднять жалкие остатки в решительную атаку не представлялось возможным. Да и поднимать-то особо было уже не кому.
Почти все польские офицеры сложили свои головы при первом штурме. Еще примерно четверть часа продолжалась агония, а затем медленно, вслед уползающей с поля польской пехоте, поползли назад и оставшиеся польские танки. На КП как-то особенно звонко раздался зуммер телефона. Гауптман поднял трубку. В наушнике раздался знакомый голос подполковника Веренера: «Иоахим, что там у вас?» - спросил он. «Всё в порядке, господин подполковник» - четко, по-солдатски рапортовал капитан. «Все атаки противника отбиты. Деревня в наших руках. Противник отступает. Начинаю его преследование. О потерях доложу через полчаса» - закончил Шпигель. «Хорошо, только не увлекайтесь преследованием»- коротко ответил командир полка и положил трубку.
На мой взгляд, Юра опять совершил тактические просчеты. Бросил танки на деревню. Анализируя и ставя себя на место противника, я бы поступил по-другому, но как говорится: «À la guerre comme à la guerre». Впрочем и здесь есть вариант. Как-нибудь можно попробовать зеркальную ситуацию и уже я буду атаковать пехоту противника, засевшую в деревне. Правда, тут еще вмешивается один нюанс. Дело в том, что этой игрой мы закрываем игры по второй редакции и переходим к изучению третьей. Но ведь все в наших руках? Мы же всегда сможем вернуться и ко второй. Но пока, Юра, как частичный переводчик третьей редакции, продолжает меня пугать. Впрочем, скоро посмотрим — что это за зверь? Пожалуй, на этом можно было бы и остановиться, но в канун первого сентября я не могу не упомянуть об особых гостях нашего клуба. Наряду с обычными наблюдателями Александром Чередниченко
и Романом Козыревым, нас посетила большая семья первоклассника Саши. Конечно, игрой заинтересовался папа, но Саша и его младший брат Лёша были в восторге. Вели они себя прекрасно! Клуб наш мальчишкам очень понравился и они не хотели уходить, буквально обидевшись на родителей за то, что они их уводят. Но потом, взяв с нас слово, что мы их снова пригласим, скрепя сердце, они ушли. Вот так в прямом смысле вживую мы продолжаем популизировать наше прекрасное хобби. И готовить нам, старикам, смену.
Ну, а на этой восторженной ноте, пожалуй, и закончу сегодняшнее повествование.
Как обычно, позвольте раскланяться и поблагодарить вас за то, что зашли, прочли и отдельно за комментарии. Ну, а у меня всё. Пока!
