Последнее сражение операции "Вайс"

Краткая историческая справка на завершающий этап

 польской компании 1939 года.

  К 22 сентября 1939 территория Польской Республики была полностью оккупирована и поделена между Третьим Рейхом и СССР. Казалось бы, всякое сопротивление поляков должно было прекратиться (если не принимать в расчет гарнизоны крупных городов). Но на самом деле еще две недели по стране перемещались достаточно крупные отряды польской армии, вступавшие время от времени в сражения с противником. Последний из них капитулировал только 6 октября под Коцком.

Этот отряд, примерно равный по численности одной дивизии, был сформирован из остатков многих польских частей и подразделений, а его ядром была оперативная группа "Полесье". Первоначально эта группа дислоцировалась в Бресте и в Кобрине. Ее задачей было прикрытие мобилизации в тыловых районах. Но, как известно, Красная Армия не встретила во время "Освободительного Похода" серьезного сопротивления, то есть в реальности эта группа ничего не прикрывала и, скорее, была большим охранным подразделением для ставки Эдварда Рыдз-Смиглы (министра обороны Польской Республики).

Тем не менее, 14 сентября оперативная группа "Полесье", т.е. еще до вторжения Красной Армии, вступила в бой с прорвавшимися с севера к Бресту танками Гудериана. К 18 сентября поляки покинули Брест и Кобрин. Оторвавшись от преследования, они ушли в Беловежскую Пущу, которая стала районом сбора отступающих с востока и с запада польских частей. Но наиболее крупные силы опергруппы "Полесье" во главе с генералом Францишеком Клебергом находились в лесах между Брестом и Пинском, южнее Беловежской Пущи. Между 18 и 26 сентября войска опергруппы привели себя в порядок, а потом начали продвижение на юго-запад, форсировав Буг в районе Влодавы. (Первоначально они хотели идти на юг к румынской границе, но у Ковеля столкнулись с частями Красной Армии, а также понесли потери от атак украинских националистов.) К западу от Буга польский отряд скрытно перемещался по лесам, направляясь к Демблину, где планировалось захватить арсенал, после чего можно было либо прорваться в нейтральные страны, либо вести партизанскую борьбу на родине, вооружая гражданское население.

К 30 сентября опергруппа дошла до Коцка, почти не встречая сопротивления противника. Генерал Клеберг наступал широким фронтом по обоим берегам Вепша, но около Коцка собрал свои войска на северном берегу. До Демблина осталось всего 30-40 км, но пройти их полякам было не суждено.

Стоявшие в лесах северо-западнее Коцка поляки были атакованы немцами. Первые атаки немцев на Коцк и д. Стрекомля (2 октября) были произведены 13-й моторизованной дивизией без всякой подготовки, прямо с грузовиков. Не удивительно, что эти атаки были отбиты. На следующий день вновь 13-я дивизия атаковала позиции поляков, пытаясь рассечь их фронт и разбить по частям. И вновь немцы потерпели неудачу. 4 октября в бой была введена 29-я немецкая мотодивизия. Ее части начали атаковать северный фланг польских позиций. Поляки попытались противопоставить прибывающей дивизии Подляшскую кавбригаду, а остальные силы сосредоточили против 13-й мотодивизии, надеясь нанести ей поражение. Основные бои в этот день развернулись у городка Адамов, который немцам сначала удалось взять, но после он был отбит поляками.

5 октября планы сторон и направление наступления не изменились. 29-я дивизия наступала с севера на Адамов, а 13-я пыталась взять его с юга. У поляков на севере продолжала сражаться Подлясская кавбригада, а остальные силы старались победить 13-ю дивизию. При этом часть польских войск обошла противника с запада и пыталась зайти ему во фланг и тыл. (Поляки и немцы поменялись местами по сравнению с 1 октября: поляки наступали с запада, а немцы с юго-востока.) Немецкие атаки на Адамов и в этот раз оказались безрезультатны, а вот поляки смогли вечером принудить часть 13-й дивизии к отступлению. Дивизия даже потеряла часть артиллерии и отступила к Серокомля. Казалось бы, еще одно небольшое усилие и 13-я дивизия немцев будет окончательно разбита. Но вместо этого на следующее утро последовала капитуляция польских войск. Генерал Францишек Клеберг посчитал бессмысленным продолжение боев в окружении при отсутствии боеприпасов. Так закончилось последнее сражение польской компании 1939 года.

Ну, а вот что получилось у нас на игровом столе.

Последний бой капитана Радзишевского.

(окончание польской компании 1939 г.)

  Эх, какая осень на дворе! Еще нет морозов, но по утрам зябко и так тихо. А леса вокруг все уже в золоте и багрянце. «В такую пору хорошо с ружьишком и любимым псом Кулкой по Пинским болотам бродить, да уток стрелять, а не воевать. Да еще и на два фронта!» - так, или примерно так, мысленно рассуждал капитан Вацлав Радзишевский, командир сводного батальона восемьдесят второго пехотного полка. Еще недавно, пару недель назад, батальон входил в гарнизон Бреста, размещался в цитадели и вел относительно беззаботную жизнь, если это вообще возможно в условиях войны. Брест от западной границы далеко, думал капитан и, возможно, ему не придется столкнуться с противником. Но уже через две недели с начала войны она докатилась до провинциального Бреста. Уже 14 сентября батальон Радзишевского принял бой, столкнувшись с танками Гудериана. Семнадцатого в Польшу вошли советы и началось их странное отступление — исход. Они отступали не от врага, а к врагу, т.е. на запад, лавируя между войсками неприятеля, уходя то от русских, то от немцев. Впрочем, следующая неделя оказалась относительно спокойной. Гарнизон крепости, вернее все, что от него осталось после четырехдневных кровопролитнейших боев, влился в отряд генерала Клеберга, возглавлявшего оперативную армейскую группу «Полесье». Отряд, уйдя в леса северо-восточнее Бреста, оставался там почти неделю. К удивлению капитана, их почти не тревожил неприятель. Затем начался изнурительный марш на запад. Сначала, по слухам, они направились к осажденной столице в надежде деблокировать её. Но 28 сентября Варшава пала. Трагедия для всех поляков. Продолжение движения на запад стало бессмысленным. Тогда группа резко сворачивает на юго-запад в надежде уйти к румынской границе . Но уже на следующий день сталкивается с большевиками у Рудня-Яблона. Опять батальон Радзишевского в гуще событий. Два дня ожесточеннейших боев и фронт комиссаров прорван. Казалось, путь открыт. От Парчева до Демблина, куда вел генерал свой отряд, войск противника не наблюдается и всего каких-то 80 километров, два-три дня пути. А дальше в Демблине огромные армейские склады, пополнимся запасами и резко на юг вдоль Вислы. Еще сто километров и Румыния. И вот опять в этой осенней красоте батальон капитана пылит в авангарде группы «Полесье». С кленов и лип под ноги медленно слетают листья. Воздух свеж и прозрачен. Лишь негромкие разговоры солдат его батальона, да какого впрочем батальона? (После всех этих событий, многодневных боев, в батальоне осталось не больше роты), да скрип несмазанного колеса батальонной двуколки нарушают тишину утра. В далеке показались крыши городка — это Коцк. Крохотный городишко в центре страны, забытый, казалось, всеми и сохранившийся без изменений несколько столетий. Его даже обошли плоды цивилизации ХХ века: ни тебе железных дорог, ни промышленных предприятий. Старый-патриархальный Коцк. Коцк - середина пути.

 Привал. Солдаты Радзишевского занимают дома в центре. В городе будет ночевка. За сутки бойцы капитана прошагали больше сорока километров и теперь надо отдохнуть перед следующим маршем. До Демблина еще столько же. Вечереет. Капитан вышел на улицу. Улица пуста, как будто все вымерли. Коцк и днем не многолюден. Преимущественно еврейское население местной общины предпочитает сидеть в своих лавчонках и крохотных мастерских, лишь по необходимости выходя на улицу, и только в дни ярмарок этот городишко оживает. Но, в прочем, какие тут ярмарки? Война! Капитан молча постоял, покурил, погруженный в свои думы. Затем вернулся в дом. Связался со штабом Клеберга и доложил обстановку. Что город пуст. Посты охранения расставлены и он ждет следующих распоряжений. Из штаба сообщили, что ему следует оставаться в городе до прибытия основных сил, которые прибудут уже через несколько часов. После чего капитан, не раздеваясь, грохнулся на диван и моментально провалился в сон.

    Зуммер полевого телефона разорвал тишину раннего утра. Вацлав Радзишевский мгновенно встал. Застегнул верхнюю пуговицу кителя и принял телефонную трубку из рук дежурного телефониста. В трубке, сквозь треск телефонных помех, капрал Милек (старший передового дозора) докладывал о приближении к городу, почему-то с юго-востока, колонны немецких машин с танками и артиллерией. Сон сняло как рукой. Капитан приказал капралу немедленно возвращаться в город, не обнаруживая себя, а вошедшему на трель телефона дежурному офицеру, подпоручику Люциану Сливиньскому, поднимать батальон по тревоге и готовиться к очередному бою. Не успел капитан закончить отдавать распоряжения как где-то, довольно близко, застрекотал пулемет. По характерному сухому треску Радзишевский понял, что это немцы. Видимо охранение капрала засыпалось и им не удалось скрытно отойти. Нацепив фуражку на голову, капитан выскочил из дома. На улице были еще сумерки, не смотря на продолжающуюся перестрелку на окраине, в городе было еще тихо. Но через мгновение эту тишину разрезал свист тяжелого снаряда и прямо на центральной улице грохнул взрыв. Из окон посыпались стекла. Капитан инстинктивно пригнулся и бросился к Успенскому костелу, с его колокольни открывалась отличная панорама на город и ближайшие окрестности. 

А в это время на улицу вылетел немецкий мотоцикл, по нему из всех соседних зданий грохнули выстрелы. Не успев понять, что случилось, водитель и его пассажиры были нашпигованы свинцом, словно рождественская утка черносливом. Мотоцикл резко свернул и ткнулся в ближайший фонарь. Но этими выстрелами польские солдаты обнаружили свое присутствие. С немецкой стороны ударили минометы, нащупывая позиции противника. С окраин по городу начали вести огонь и немецкие танки. Не заползая на улицы, они медленно обходили город с востока. Артиллерия поляков размещалась в самом городе. Дома мешали вести огонь по технике противника, а несколько противотанковых ружей били не очень точно, к тому же с предельной дистанции. Капитан в сердцах стукнул кулаком по стене костела вполне осознавая, что охват танками городка отрежет его от основных сил, а обученная немецкая пехота в считанные часы зачистит город. Но к городу на всех порах уже подходила колонна польской бронетехники, обещанная генералом Клебергом. Первым же выстрелом польские танкисты поразили головную немецкую «Прагу». Огнем из немецкой «двойки» противник попытался ответить, но снаряды легкой немецкой пушки лишь царапнули по броне, не причинив польской машине вреда. Выстрелы из ТКСки и бронеавтомобиля, подошедших вместе с танком, предназначались уже пехоте нацистов. Немцы, пытаясь перехватить инициативу, на противоположный фланг бросили до взвода пехоты вдоль прудов. По ним-то и велся огонь из броневиков. В центре противник вошел в город и, заняв ближайшие строения, вступил в огневое соприкосновение с поляками. Линией фронта стала центральная улица Маршала Пилсудского, та самая, на которой разорвался первый снаряд. Как ни странно, но немцы перенесли огонь своей тяжелой артиллерии севернее города, обстреливая подходящие резервы, щадя город. А в городе хозяйничали германские минометы. В короткое время им удалось уничтожить польское орудие и нанести серьезные потери гарнизону костела. Вообще, костел стал центром обороны города после провала немецкой пехоты на западной окраине Коцка. Их атака была отбита, а противник уничтожен. Немцы уже не кидались на штурм домов, предпочитая обстреливать их, и им вполне это удавалось. Зачастую, огонь немецких пулеметов был такой плотности, что польские солдаты физически не могли поднять голову. К тому же у немцев обнаружился снайпер, который, хоть и не очень эффективно, но все же понемногу отстреливал защитников Коцка. Но в этом бою вполне ярко проявили себя польские танкисты. Вслед за «Прагой» от огня польского танка полыхнула новейшая немецкая «четверка» наделавшая много бед и уничтожившая расчеты ПТРщиков и пулемет на восточной окраине. Польская танкетка (ТКС) сожгла немецкую "двойку", но, войдя на улицы города, сама стала отличной мишенью для врага и вскоре была уничтожена. Тяжелый гаубичный снаряд достал и польский танк-герой. Прямым попаданием машину искорежило до неузнаваемости. 

В дуэли бронеавтомобилей на улицах города фартовее оказался немецкий - его автоматическая пушка буквально разрезала польский «Урсус», тот навсегда остался стоять на одном из перекрестков. Но, войдя в город, немецкий Sd.Kfz. 222 стал предметом для охоты: поочередно он подвергся двум безуспешным атакам польской пехоты, выманив их на улицы. После чего ему вновь пришлось ретироваться на окраину города тем более, что там, на западе у прудов после потери немецкого штурмового взвода, поляки осмелели и пошли в наступление, пытаясь захватить немецкую минометную батарею - туда-то немцы и бросили всю имеющуюся у них технику (бронеавтомобиль и мотоцикл). Ну, а выскочившие на улицу польские солдаты, были тут же обстреляны противником и, получив значительные потери, предпочли вернуться в дома на свои позиции. Бой продолжался. Немцы потихоньку гнули свою линию и вскоре все же овладели стратегически важным перекрестком на востоке города. В городе же поляки держались.

 Истекали кровью, но держались. Капитан Радзишевский, решив поднять боевой дух своих солдат, ринулся на передовую в самую гушу. Не смотря на гибель своего ординарца. Но, войдя в уже насквозь простреливаемый костел, он не сделал и двух шагов как был в трех местах прострелян немецким пулеметчиком. Две из трех ран оказались смертельны. Бой тем не менее продолжился. Немцы также несли тяжелые потери и до вечера больше активных действий не предпринимали. Ну, а поляки, потеряв важный перекресток, перестали получать подкрепления. Противоборствующие стороны с нетерпением ждали сумерек в надежде прекратить пальбу, привести себя в порядок, перегруппироваться и решить главную задачу, что делать дальше. И сумерки пришли. Бой затих, результатом были недовольны обе стороны. Поляки потеряли важный перекресток, а главное, своего командира, немцы не смогли овладеть городом. Забегая вперед, скажу, что еще четыре дня (с 02 по 05 октября) поляки отчаянно сражались. Им практически удалось разгромить одну из двух вражеских дивизий. Но 06 октября, видя всю бесперспективность дальнейшей борьбы, генерал Францишек Клеберг капитулировал. В частности, в приказе говорилось:«Солдаты!

Из далёкого Полесья […] я привёл вас под своим руководством, чтобы сражаться до конца. Первоначально я хотел идти на Юг, а когда стало ясно, что нам не пробиться, мы пошли на помощь Варшаве. Но столица пала до того, как мы дошли до нее. Несмотря на это, вы не потеряли надежду и сражались дальше. Вначале с большевиками, а потом, в 3-х дневной битве под Сырокомлей, с немцами. Вы проявили смелость и мужество и сохранили верность своей Родине до конца. Мы находимся в окружении, боеприпасов и провианта нет. Продолжение боевых действий приведет к бессмысленному кровопролитию. Привилегией командующего является возможность брать на себя ответственность. Сегодня в эту трудную минуту я беру ее на себя, приказывая прекратить огонь. Спасибо вам за ваше мужество. Знаю, что каждый из вас продолжит борьбу с врагом.

Еще не погибла Польша. И не погибнет»!

***

    Сыграли с Юрой очередную игру по правилам «Bolt Action». Видимо, теперь всякий раз придется добавлять, что по 2-й редакции. Играли сценарий, который разработали сами. Юра изъявил желание сыграть самый последний бой кампании, мотивируя это тем, что первый день мы уже играли несколько раз. Дело оставалось за мной. Я быстро вспомнил о боях под Коцком. Наверняка были еще бои и отдельные столкновения, но это был удел одиночек. А события под Коцком и Адамовым - это действительно последний бой крупного польского соединения.

    В общем-то, я не перестаю удивляться, насколько исторично проходят наши игры. В этих последних боях поляки действовали весьма успешно, нанеся поражение РККА (29-30 сентября) и практически уничтожили 13-ю моторизированную дивизию немцев в боях (02-05 октября). Так и мне вчера просто не удавалось разгромить поляков. Стрелял из рук вон плохо (не попадал, а если попадал, то не убивал). Рукопашку проиграл, танки потерял. И если бы игра закончилась на шестом ходу, то я бы проиграл вчистую, контролируя одну точку из трех. Но Юру, на мой взгляд, сгубила «жадность»: он бросился двумя отделениями захватывать батарею минометов. Но даже её потеря не принесла бы ему осязаемых дивидендов, кроме гордости за содеянное. Ему бы эту пехоту на улицы бросить - защитить контрольные точки. Но, он предпочел авантюру. Ну, а я, когда жребий нам добавил один ход, бросил все усилия на захват точек. И хотя не захватил, но все же подвел свои пехотные подразделения так близко, что точки в миг стали ничейными (спорными) и номинально я одержал победу. Хотя, конечно, это не так. Юра молодец. Очень грамотно вел игру. Действовал инициативно и смело, и результат очевиден. Прогресс на лицо. Он и подразделений у меня больше наколотил.

 В общем, я думаю, что он очень доволен результатом. Ну, а удовольствие от игры мы получили оба. В игре было все, и "фубар", когда мой танк расстрелял собственное отделение пехоты, уполовинив его (так бы на врага бросать кубики) и бесконечная дуэль снайпера и пулеметчика, длившаяся 5 ходов, и многое другое, не попавшее в репортаж. В общем, было интересно.

    Ну, а у меня на сегодня, пожалуй, все. Остается поблагодарить всех, кто дочитал, и особенно тех, кто прокомментировал. Ведь обратная связь очень нужна и ценна.

Ну, а пока, пока!