"Bolt Action"

 

Наступление с плацдарма

под Большим Сабском.

(июнь 1941г.)

   Сыграли в понедельник с Юрой Гордеевым очередную игру по правилам «Bolt Action». Я играл за РККА, мой соперник - за вермахт. Ну, и предсказуемо сценарий был посвящен обороне Ленинграда, начальный период - прорыв немцев с лужских плацдармов в районе большого Сабска и Ивановского. Задача проста. Советам - удержать позиции в деревне Редкино, что в двух с половиной километрах северо-восточнее Большого Сабска. Немцам - овладеть деревней, сломив сопротивление Красной армии. На игру отводилось девять ходов. Армии набирались из расчета 1500 на сторону плюс немцам дополнительный танк и два мотоцикла. Ну, а я забыл один средний миномет. 

Получилось где-то 1700 на 1450, в общем вполне нормально. Забегая вперед скажу, что игра получилась интересной и захватывающей, но мы, увы, не доиграли. Было сыграно 6,5 ходов. Ну, да обо всем по порядку. И начну, как всегда, парой предложений о введении в тему.

    И так: Героическая оборона Ленинграда началась 10 июля 1941 года — именно в этот день немецкие войска перешли границу Ленинградской области и начали наступление на фронте от Пскова до Идрицы. Многочисленные бреши на советско-германском фронте привели к катастрофической ситуации для Красной армии, Ленинград оказался в огромной опасности.
Вермахт бросил на захват Ленинграда — 29 дивизий, 760 боевых самолетов (состав Группы армии "Север"). Основные усилия противник сосредоточил вдоль шоссе Псков — Луга. Лужской оперативной группе предстояло обороняться на огромном, более чем 250-километровом фронте. Среди тех, кого советское командование направило для защиты Ленинграда, были курсанты военных училищ. Так на огромном Лужском рубеже оказались учащиеся Ленинградского пехотного Краснознаменного училища имени С.М. Кирова. Из 1760 человек личного состава училища, 810 поступили в училище в 1941 году. По сути - дети, вчерашние школьники.

    28 июня 1941 года начальник училища полковник Герасим Мухин издал приказ № 313, в соответствии с которым ЛПКУ им. С.М. Кирова было переведено в штат стрелкового полка. Кировцы получили задачу — оборонять северо-восточный берег реки Луги у деревни Большой Сабск: 32−35 км по линии фронта и 15 км в глубину. Участок обороны превосходил все существующие уставные нормы. Так в войну вступили 1903 человека — учащиеся и преподавательский состав училища.
   5 июля училище получило приказ занять рубеж по реке Луге. Боевые действия училища поддерживал артдивизион Ленинградского артиллерийского училища (ЛАУ). Некогда довольно близкого и мне военно-учебного заведения.

     По изначальному плану немецкого руководства войска Вермахта должны были молниеносно захватить Ленинград, пройдя через город Лугу. 12 июля 41-й моторизованный корпус 4-й немецкой танковой группы прорвался вдоль Ленинградского шоссе к Луге, но был остановлен его защитниками. Тогда немецкое командование решило изменить направление главного удара, нацелив его на Кингисепп. 14 июля передовой отряд немецких войск захватил плацдарм на правом берегу реки Луги у села Ивановского и подошел к Большому Сабску, где путь нацистам преградили курсанты-кировцы. Бои в этом районе проходили двое суток (14 и 15 июля 1941 года). В результате немцам удалось прорвать оборону курсантов и обойти Кингисепп с Юга.

Именно об одном из этих боев и пойдет речь в сегодняшнем репортаже.

***

… «Ситуация весьма сложная!» - уверенным, поставленным командирским голосом проговорил немолодой военный с четырьмя «шпалами» в петлицах, обращаясь к группе командиров РККА, собравшихся у штабной «эмки», выкрашенной в защитный цвет. «Противник вчера форсировал Лугу, чуть севернее наших позиций и теперь всей своей мощью катит на нас. Завтра...» - полковник взглянул на часы. Белая ленинградская ночь совсем стирала границы во времени. «..Да нет!» - задумчиво продолжил полковник. «Пожалуй, уже сегодня его передовые части будут здесь, в этой деревушке, а тут у нас и штаб и санчасть. Приказ на срочную эвакуацию я уже отдал, но противника надо задержать любой ценой» - заключил полковник. Он обвел собравшихся цепким проницательным взглядом. Собравшиеся замерли в ожидании дальнейших распоряжений. Полковник еще раз пробежал глазами по лицам командиров. Вдруг его взгляд остановился на одном, уже не молодом, старшем лейтенанте с лицом, изрезанным глубокими морщинами, почти бронзовым от загара. Это был командир четвертой роты первого батальона полка курсантов, в недавнем прошлом старший преподаватель тактики в училище Антон Пантелеймонович Скрябин. Ощутив на себе суровый взгляд командира, лейтенант Скрябин невольно подался вперед. Жертва выбрана, многие из собравшихся выдохнули. А полковник Мухин (в недавнем прошлом начальник училища, а теперь командир стрелкового полка) наконец-то заключил: «Вам, товарищ Скрябин! Именно вам и вашей роте предстоит организовать заслон для врага и удерживать эту, как его - Редкино - как можно дольше. Вы человек бывалый, в тактике поднаторевший, вам и карты в руки. Но отступить без приказа? Ни-ни! Лучше прямо тут себе пулю в лоб пускайте!» - закончил полковник. «Всё, товарищи командиры, времени на разговоры больше нет, пора действовать. Все свободны! А вас, лейтенант» - обратился полковник к Скрябину: «я попрошу задержаться.» Отведя старшего лейтенанта немного в сторону и понизив голос почти до шепота, полковник продолжил: «Дело, Антон Пантелеймонович, предстоит архе сложное, я при всех пугать не стал, но немцы прут на танках и по слухам - эсесовцы. Знаю, что у нас полк из салажат необстрелянных. Вот тебе и поручаю. Ты человек самый надежный в полку и поэтому я к тебе, как коммунист к коммунисту. Нет, как товарищ, как друг прошу: удержись! Что и как говорить не стану, тут сам разберешься. Оставлю тебе нашу сорокопятку и дам еще взвод тяжелых минометов. Тоже курсантский из ЛАУ. На подходе наши танки из сводного батальона, тоже сформированного из курсантов каких-то курсов. В общем, помогу чем смогу. Но ты, Антоша, держись! Держись со своими школярами» - с этими словами полковник крепко сжал руку старлею и направился к «Эмке». Повернувшись у самой открытой дверцы, полковник еще раз погрозил кулаком и крикнул: «Держись!» С чем и уехал. А Скрябин, оставшись в одиночестве, сдвинул пилотку на лоб (любой фуражке в поле этот командир предпочитал солдатскую пилотку), почесал затылок и, не собирая взводных, принял решение. В деревне он оставил оба своих противотанковых ружья и сорокопятку с станковым пулеметом, предварительно замаскировав их в домах или кустарниках. Все три своих стрелковых взвода отвел за околицу, разумно предполагая, что немцы прежде чем атаковать, обрушат на деревню шквал артиллерийского огня или авиацию. Лишние потери лейтенанту были не нужны. Взводным приказал атаковать противника уже вошедшего в деревню. Там, рассуждал он, на улочках, танки не так будут страшны, как в поле. Минометы должны будут поддерживать действия пехоты, ну а наши танки, если прибудут, смогут контратаковать врага. Сам же занял позиции в кустах на правом берегу мелководной речушки Вруда (притока Луги), огибающей деревню, у небольшого брода.

 К нему с немецкой стороны подходила почти заросшая лесная дорога. Не главное направление, но все же присмотреть за ней надо. Перекрыть её у него сил и средств не было, поэтому и решил лично приглядывать. В случае чего оперативно отреагировать можно будет, перебросив сюда часть своего отряда.

    К утру все стихло. Ночная прохлада, преобразовавшись в туман, начала подниматься к небесам, прокричали в деревне третьи петухи. С виду всё было тихо и спокойно. Только вдалеке по проселку поднималась туча пыли, там явно двигался противник. Вскоре на проселке появилась и его разведка. По дороге к деревне на большой скорости неслись два мотоцикла. «Эх, только бы не торопились ребята, оставленные в деревне, в засаде, не выдали себя раньше времени» - вертелось в голове у Скрябина. «Голова я садовая» - ругал себя ротный. «Надо было хотя бы одно стрелковое отделение в деревне оставить для прикрытия противотанковых средств!» То, что налета не будет он понял сразу, как только увидел мотоциклы. А мотоциклы тем временем уже влетели в деревню. 

Почти одновременно, с разницей в пару секунд, по ним рявкнули два противотанковых ружья. Тяжелые пули просвистели мимо, а немцы не разворачиваясь, чуть скинув скорость, открыли огонь из своих пулеметов. За мотоциклами к деревне уже бежали несколько десятков гитлеровцев. Похоже, что выстрелы напугали противника. Гитлеровцы, покинув свои автомобили, приближались к домам бегом, низко прижимаясь к земле.

 Заработал наш «максим», раздались хлопки минометных разрывов, немцы залегли, а к деревне выкатились серые коробки немецких танков. С противоположной, нашей стороны, в атаку пошла рота курсантов, охватывая врага справа. Бой разгорался. Нацисты не спеша разворачивались за домами, скрывая свои действия от наших командиров. Их минометы методично обстреливали нашу половину деревни, правда без особого результата. Их танки так же методично, встав на дальних подступах,  не решаясь наступать, открыли огонь. Танки врага вступили в дуэль с одинокой курсантской сорокопяткой. И если снаряды врага не причиняли особого урона орудию, спрятанному в сарае, то пушка попадала по броне противника. Правда, на таком расстоянии не могла навредить ему. Подошли и обещанные Мухиным наши танки. Пара Т-26 и совсем крошечный Т-37. С ходу машины вступили в бой, уничтожив мотоциклы противника.

 Правда, и наши танкисты не решались входить в деревню, опасаясь атаки из-за угла. В это время сквозь канонаду и трескотню боя ухо опытного Скрябина различило стрекот моторов. Это по лесной дороге шла немецкая колонна. Впереди двигалось два разведывательных броневика противника (Sd.Kfz. 222).

 Скрябин выхватил винтовку у находящегося рядом с ним связиста и первым же выстрелом снял сидящего на броне нациста. Его примеру последовал и второй связист. Машины остановились, замешкались. Это позволило выиграть пару минут и дать распоряжение одному из расчетов ПТР и одному из танков оттянуться к броду. Немецкие броневики, правда, к этому моменту уже сумели открыть ураганный огонь по одному из отделений советской пехоты. Огонь был настолько сильным, что почти все отделение было уничтожено. Добили его наступающие немецкие цепи с фронта. Но и броневики были отброшены. Не решаясь вступить в открытый бой с танком, экипажи бронемашин отскочили в чащу леса. А тем временем бой в деревне шел по нарастающей. И если на левом фланге, огородами, немцы далеко продвинулись вперед, перебив до взвода курсантской пехоты и выйдя почти на противоположный край деревни, то на противоположном фланге, в штурмовой атаке при поддержке танка красным курсантам удалось опрокинуть врага, уничтожив до взвода пехоты противника и танк. Вскоре запылал и русский танк, но на этом фланге противник был рассеян.

 Подавлены и частично уничтожены были и минометы врага. Правда, и курсанты потеряли уже оба расчета ПТР и станковый пулемет. Спасать положение в деревню ринулся пулеметный Т-37, но он был остановлен огнем противника. Дважды он подвергался атакам немецкого огнемета, но его экипаж стойко сопротивлялся. А прорвавшихся сквозь деревню эсесовцев в лихом штыковом бою уничтожило отделение сержанта Беляева.

Бой продолжался. Стороны несли большие потери, но уступать никто не хотел.... Чем все закончилось история умалчивает, так как этот рассказ нам достался из письма политрука роты курсантов, но листок оказался оборванным на этом самом месте. Удержались ли в тот день курсанты и остался ли в живых их славный командир Скрябин, не известно. История не сохранила нам об этом сведений. Известно лишь, что бой в этом районе начался 14 июля и продолжался два дня. Вечером 15 июля полк курсантов получил приказ отступать к Остроговицам, к Кингисеппскому шоссе, а немцы перенесли свой удар на Кингисепп...

***

Вот так и закончилась наша игра. Как я уже писал, мы не доиграли. Всё опять ушло в предположения. «Вот я бы..., да если бы...», но это всего навсего фантазии. По итогам захвата домов говорить не стоит. Два дома в тылу у немцев без гарнизонов, у меня один занят орудием, второй отделением солдат и командиром с двумя сопровождающими, несломленным Т-37, но "ложка дегтя" - рядом же находится расчет немецких огнеметчиков. В оставшиеся ходы могло произойти что угодно, по кубикам потерь 5:4 в пользу немцев. Ну вот , как-то так.

 Пожалуй, можно и закончить репортаж на этом. Остается поблагодарить Юру за игру и попрощаться с вами, дорогие читатели. Впереди ждут новые игры, а значит и новые репортажи. А на сегодня всё. Пока!