Бои за Белоостров.
(сентябрь 1941 года).
Эмка бежала по нешироким, пустынным в это раннее сентябрьское утро, улицам выборгской стороны Ленинграда. За окнами, в серой дымке, накрапывал дождик, мелькали почти не тронутые в этом районе города войной дома. Немецкая авиация миновала северные районы города. Доставалось больше югу и центру. Машина миновала проспект Карла Маркса (Большой Сампсониевский), Энгельса, проскочила отворотку на Поклонную гору. Закончилась городская застройка, замелькали деревянные домики Парголово. «Товарищ полковник, подъезжаем.» - негромко, почти не оборачиваясь, сказал пожилой сержант, водитель Эмки. Фраза, словно вернула к реальности пассажира автомашины, пребывающего в своих тяжелых мыслях, моложавого полковника. Вчера, в штабе обороны города, он получил предписание возглавить командование 291-й стрелковой дивизии. Неделею раньше дивизия срочно была переброшена на Карельский перешеек. Нужно было остановить, во что бы то не стало, стремительное продвижение финнов к Ленинграду. А финское наступление впечатляло! Лишь 29 августа пал Выборг, а уже 4 сентября финны захватили Белоостров. Правда, на следующий день, разрозненным частям 23-й нашей армии удалось их выбить, но уже на следующий день финны вновь овладели поселком. А это всего в 30 километрах от города. Именно тогда командование фронтом и приняло решение перебросить с южного участка 291-ю стрелковую дивизию полковника Трушкина. Так сказать, усилить закаленной в боях с немцами дивизией финский фронт.
И вот, спустя всего-то десять дней, Трушкина срочно отзывают в штаб обороны города, а его, полковника Буховца Георгия Клементьевича, 1901 года рождения, ставят на эту дивизию.
Положение более чем серьезное. Малейшая ошибка и финны ворвутся на улицы Ленинграда. Вот от этих мыслей и оторвал водитель комдива. «Где мы?» - поинтересовался полковник. «Парголово проехали. Сейчас КПП, Кабаловка, поворот и Песочное. Штаб дивизии». Дорогу преградил шлагбаум. Подошел сержант-пограничник с серьезным видом, еще пятеро у шлагбаума. Все напряжены, оружие наготове. Со стороны водителя еще один пограничник. Сержант представился, попросил документы. Полковник безучастно достал командирскую, книжку, предписание и особый пропуск. Водитель также показал свои. Сержант долго рассматривал бумаги, тщательно изучая их. Затем внимательно посмотрел на полковника, водителя и, ни слова не говоря, дал знак поднять шлагбаум, возвращая документы. За шлагбаумом на дороге гораздо оживленнее. К передовой колоннами шагала пехота. Изредко попадались грузовики, орудия на конной тяге. Навстречу брели толпы беженцев и подавленные, какие-то не опрятные красноармейцы. Встречались и санитарные фургоны. У шлагбаума с пограничниками всех задерживали. Военных собирали справа от дороги, гражданских - слева, и только сан. транспорт пропускали в город. За поворотом на Песочное эмка обогнала небольшую танковую колонну из двух десятков танков. На въезде в Песочное опять шлагбаум. Проверка документов, опять пограничники. Канонада с запада все явственнее. Впереди бой. Проверка пройдена, машина пронеслась по дороге вдоль железнодорожного пути, затем повернула направо и шмыгнула во двор двухэтажного, крепкого каменного дома. Штаб дивизии. У ворот двора и у входа часовые. Во дворе зенитное орудие, обложенное мешками с песком. Машина остановилась. Полковник открыл дверцу, из дверей штаба к нему уже спускался командир со «шпалой» в петлице. Не доходя трех шагов, капитан съимитировал переход на строевой шаг, приложил руку к козырьку полевой, однотонной фуражки, четко доложил. Полковник пожал руку. Капитан уже более доверительно продолжил: «Ждали Вас, товарищ полковник. Полковник Трушкин. Еще вчера получил приказ. На этой же эмке и убудет. А сейчас он Вас ждет у себя, ой! Теперь у Вас в кабинете. Тут по коридору направо. Через полчаса два полковника уже прощались. Один сдал, а другой принял командование дивизией. Трушкин убыл в Ленинград. А полковник Буховец, не мешкая, приказал собрать всех штабных командиров, чтобы подробнее вникнуть в обстановку. Обстановка не радовала. Тот самый капитан, который встретил комдива на крыльце, оказался начальником оперативного отдела дивизии. Он и излагал обстановку: «Линия фронта на семь тридцать сегодняшнего утра проходит по восточной окраине Белоострова, по берегу реки Сестра. Финны давят. Хотя город находится под постоянным обстрелом Кронштадтских фортов «Обручев» и «Первомайский», а также с линкоров «Октябрьская революция» и «Киров», есть реальная угроза форсирования финнами Сестры и продолжения наступления на Ленинград. Третьего дня прибывший из Ленинграда батальон морской пехоты пытался атаковать Белоостров со стороны Сестрорецка, но атака с большими потерями для моряков была отбита. Держим сами из последних сил.» -капитан замолчал. «А что, сами атаковать не пробовали?» - поинтересовался Буховец. «Да, товарищ полковник, дивизия все еще в стадии прибытия. Сил немного. Хоть и перебросили нас сюда 10 дней назад, но из пяти стрелковых полков прибыли только два, 309-й и 1025-й стрелковые. 181-й, 1027-й и 1029-й еще в пути. То же с артиллерией и тыловыми подразделениями. К тому же «тысячные» полки, вновь сформированные из резервистов. Боевого опыта и слаживания не имеют. Так что держимся из последних сил». «Понятно. А что это за танки я обогнал на въезде в поселок?» - поинтересовался Буховец. «Ааа, это наш резерв вчера передали из штаба фронта 48-ой отдельный танковый батальон» - с нескрываемым оптимизмом доложил капитан. «А у противника танки есть?» - поинтересовался полковник. Капитан замялся, пожал плечами: «Против нас действует 12-я финская пехотная дивизия. В частности, её 47-й пехотный полк. По идее, в пехотных подразделениях танки не предусмотрены, но кто их там разберет?». «Капитан!»- повысил голос полковник. «Капитан, Вы начальник оперативного отдела или кашевар? Где наша разведка? Что там у финнов? Вы и моряков вот также третьего дня положили, кинули их на Белоостров, а что в нем и где не знаете! Скверно! Очень скверно!» -полковник встал. Заложив руки за спину подошел к окну. Постоял. Подумал немного, затем подошел к оперативной карте, разложенной на столе: «Вот что, капитан, есть в дивизии хоть одна развед рота? Начальник разведки присутствует на совещании?» - полковник окинул собравшихся суровым взглядом. Поднялся молодой капитан в запыленной фуражке: «Капитан Азерников». Теперь полковник устремил свой взгляд на поднявшегося. Казалось, он говорил только ему, хотя информация касалась всех. «Так вот, капитан Азерников, лично возьмите роту разведчиков, усилю Вас танками, взводом или двумя, дам минометов, и проведите-ка мне хорошую разведку боем. Пощупайте финна. Чем он там дышит? Что у него есть для наступления? Форсируйте Сестру вот здесь» - полковник ткнул указательным пальцем в карту. «Прямо по фронту, через болото. Танки Вам дам полегче, чтобы не утопили. Все ясно?» - Буховец внимательно посмотрел на разведчика. «Так точно» - ответил тот, «Только предлагаю чуть правее, тут против болота берега топкие, а правее мои ребята ползали и обнаружили пару бродов. Вот через них-то и ударим.» «Годится!» - согласился полковник. «Тянуть не стоит, когда думаете провести операцию?» «Да. Что там тянуть, завтра, 16 сентября, и проведем. С утренним туманом к реке выдвинемся и ударим.» «Ну что же? Годится» - подъитожил комдив. «Если всё пойдет удачно, то в прорыв за разведчиками бросаем батальоны 1025-го полка и весь танковый батальон. Нужно, братцы, нам неприятеля остановить, вырвать из его рук инициативу и защитить город Ленина!» - закончил полковник.
Вечером того же дня к дощатому сарайчику, что находился на окраине поселка, подошло несколько танков Т-26. Из люка командирского лихо выскочил миниатюрный танкист, едва походивший на взрослого солдата. Скорее он напоминал подростка. Тоненький, в черном танкистском комбинезоне, туго перехваченном командирским ремнем, с перепачканной физиономией с веселыми искрящимися глазами. Он в три прыжка приблизился к капитану Азерникову и, лихо козыряя, звонко доложил: «товарищ капитан, командир разведвзвода отдельного 48-го танкового батальона младший лейтенант Селезенкин прибыл в ваше распоряжение», - выдохнул танкист. Капитан невольно улыбнулся. Будучи сам довольно молодым человеком, став капитаном в свои 24 года, он невольно спросил танкиста: «Сколько же Вам лет, лейтенант»? «19!»- все так же лихо ответил тот. «Девятнадцать...»- загадочно повторил капитан и, словно взяв себя в руки, продолжил: «Сколько у Вас машин»? «Три танка Т-26 и две БА-10» - четко доложил лейтенант. «Отлично, теперь смотри» - Азерников присел на колено, достал из командирской сумки карту-трехвёрстку, развернул её на колене и осветил карманным фонариком. «Смотри, атакуем неприятеля завтра на рассвете. В утреннем тумане, вот по этой грунтовке выходишь сюда. Это — рубеж атаки. Три зеленые ракеты — атака. Дуешь вот по этой дороге через брод и гасишь гадов. С вечера я дам тебе взвод пехоты. Там взводный толковый, переправь на плотах свои Башки на другой берег и, по сигналу атаки, дави врага и там. Не распыляйся, лейтенант. Иди кучно и бей в одну точку. Понял»? «Так точно, товарищ капитан. Разрешите вопрос»? «Валяй». «А вот тут второй брод, с ним как же, меня финны не обойдут? А то возьмут в колечко и привет. У меня же всего 5 единиц». «Второй брод - моя забота, не переживай. Ты брешь проломи, через неё-то и ударим».
Утром в пойме реки Сестры стоял густой туман, как и предполагал разведчик. В тумане к реке двигались цепи разведроты. Солдаты зябко поёживались от уже прохладной утренней мороси. К реке тащили минометы и сорокопятку. Орудие должно было надежно прикрыть второй брод от вторжения финнов. Через полчаса рота вышла на исходные позиции. Азерников с тревогой смотрел на часы. Через десять минут атака, а за все время пути он так и не услышал гула танковых двигателей. Уж не заблудился ли мальчишка, не проспал? Вертелось в голове у капитана. Минуты перед атакой тянутся мучительно долго. Капитан гонит неприятные мысли из головы и, не отрываясь, следит за секундной стрелкой. Рука сжимает сигнальный пистолет. Он медленно поднимает его в верх. 40 секунд, 20, 10, 3, 2, 1 - выстрел! «Пошли»! - вырывается из уст капитана и к реке устремляется рота. Три зеленых огонька взметнулись в небо и почти сразу же слева глухо ухнуло танковое орудие.
«Молодец, лейтенант, не проспал»!- мелькнуло в голове у разведчика. А по полю уже била финская артиллерия слева и справа поле разрывали тяжелые финские снаряды. Русская пехота напрягая все силы рвалась к реке. Там у реки берега покрывали густые кусты и молодой сосновый лес. Там есть где укрыться.
***
Сыграли очередную игру по «Bolt Action». Хотел играть игру по Гражданской войне, но наши «большевики» не выказали интереса. Поэтому срочно переиграли и сыграли в «Bolt».
Олег, конечно же, взгрустнул, попеняв на своих минометчиков, а больше на кубы. РККА за этот бой потеряла один танк и два отделения пехоты. Финские агрессоры: два танка, грузовик, расчет огнеметчиков, отделение пехоты и кучу подразделений, висящих на волоске.
Оставшиеся же на поле боя подразделения РККА были весьма крепки, правда финские снайпера в четырех отделениях поубивали пулеметчиков, но это, пожалуй, и все неприятности.
Игра опять прошла очень близко к историческим событиям. Правда, с 13 по 22 сентября под Белоостровом шли тяжелые позиционные бои, а 22-го город был освобожден. Фронт отодвинулся на 15-20 км, где почти без изменений и оставался до лета 1944 года.
Ну, а у меня на сегодня все. Уже не надеюсь на отклики в виде комментариев, но Олег просил написать и я выполняю его просьбу. Ему огромное спасибо за игру, ну, а тем, кто прочтет, за внимание.
