Терновый венец

 Бой под Ливнами.

(октябрь 1919 года.)

    На дворе ноябрь, минуло седьмое число. Для кого-то праздник? Для кого-то самый трагический день в истории России. В любом случае грех было не вспомнить этот день и не отметить его как-то по-своему. Обычно на эту дату я писал исторические заметки, пытаясь как-то пробудить читателей к изучению истории и поиску правды о тех событиях, попутно развинчивая коммунистическую ложь о «Триумфальном шествии Советской власти». Я писал о восстании юнкеров в Петрограде и Москве. О сопротивлении правительственных войск в Киеве и Иркутске. Можно было бы продолжать эту традицию. Но в этом году я, каюсь, был занят и написать не осталось времени. Возможно, в будущем я вернусь к этой традиции. Работа над каждой статьей требует времени для поиска документов и их анализа. В любом случае оставить дату без внимания было как-то не этично. Поэтому мы решили провести большую игру на тему Русской Гражданской войны. Предполагали играть двое на двое по правилам «Терновый венец». Армии были собраны приличные, чуть более 2000 кредитов. А это, на минуточку, масштаб хорошей дивизии. Но в последний момент что-то пошло не так («À la guerre comme à la guerre»). И когда я уже был на пути в клуб, мой союзник позвонил мне и сообщил о своей болезни. Подводить Александра Чередниченко и Юрия Боярина (моих добрых товарищей), представлявших армию Красных, мне не хотелось и я решился начать игру в одиночку.

Как вы уже поняли, я традиционно играл за Белых. Надо признать, что, конечно, мне не хватало четырёх батальонов из восьми заявленных для начала игры. Но вышло все достаточно исторично. Тем более, что для заполнения кейса переноски, я сунул трей с батальоном пластунов в сумку-переноску и разрыв с красными смотрелся уже не так угрожающе. Ну, обо всем по порядку. И так, как я указал выше армии набирались на 2095 кредитов. Красные собрали: два полка регулярной кавалерии, каждый в два эскадрона с тачанкой на полк. Пять батальонов пехоты, один из которых был элитным (моряки). Остальные регулярные, за исключением одного, но и тот имел военспеца, подтягивающего батальон до положения регулярного. Все батальоны имели по четыре роты. Ну и артиллерия. Три батареи по два орудия каждая, одна из которых гаубичная. Две батареи имели по дополнительному зарядному ящику. В общем, большевики серьезно подготовились к сражению. Что же им противопоставил я? 

Ну, а я бросил в наступление шесть батальонов пехоты, три из которых были отличного качества (два марковцы, трёх ротного состава и один — самурцы), два регулярных и один — пластунский батальоны в полные четыре роты. Еще у меня была трёх орудийная полевая батарея с зарядным ящиком и всё. Заглянувший на огонёк Алексей Патрушев, после расстановки армий на поле боя (игровом столе), как-то сразу предсказал про «красный каток». Ну, а игра началась и задача была одна для всех - захватить село в центре стола. По сути игра явилась логическим продолжением сыгранной с Сашей нашей предыдущей игры. Там мы отыграли один из эпизодов Орловско-Кромской операции 1919 года. Так сказать, её начало. Сегодня получился — эндшпиль. Видимо, следующую придется играть как эпилог?

    Для начала, как обычно, коротенькая историческая справка. Для тех, кто знает — настроить, а тех, кто не в курсе — погрузить в тему.

Краткая историческая справка на

середину-конец октября 1919 года.

     В двадцатых числах октября 1919 года по всей линии фронта на южном направлении красных шли тяжёлые встречные бои. Белое командование ввело в бой последние резервы, усилив сражающиеся части. Благодаря этому 17 октября на правом фланге 1-й пехотной дивизии Алексеевский полк, выбив 3-ю стрелковую дивизию РККА, взял город Новосиль, а марковцы 18 октября, отбросив 42-ю стрелковую дивизию 13-й армии красных, вышли к Ельцу, где натолкнулись на сосредотачивавшиеся для контрнаступления резервы красных (латышская стрелковая дивизия, 3 бригады и Отдельный латышский кавалерийский полк при 40 орудиях) и взять город не смогли. 3-й Корниловский полк, теснимый Эстонской дивизией, к 19 октября вынужден был отступить к самой окраине Орла, его левый фланг всё время охватывался противником. Утром 19-го пришло донесение от 2-го Корниловского полка о поражении в районе Коровьего Болота и отходе за Оку. Вечером 19-го пришло сообщение, что 2-й Корниловский полк не удержался на Оке и отходит в направлении станции Стишь.

Белые постепенно начали терять инициативу, и командование 1-й пехотной дивизии, опасаясь окружения, приняло решение оставить Орёл. В ночь  на 20 октября основные силы добровольцев (1-й и 3-й Корниловский полки) без боя оставили Орёл и отошли на юг вдоль линии железной дороги Орёл — Курск. Днём 20 октября части 9-й и Эстонской стрелковой дивизии красных заняли город.

     Для белых отход из Орла был вынужденным. В то время они это воспринимали всего лишь как временный тактический ход, поскольку город был важным промежуточным пунктом в ходе наступления на Москву. Но по сути этот этап являлся переломным моментом операции, да и всей кампании в целом, так как ближе к Москве добровольцам продвинуться больше не удалось не только в этой операции, но и вообще в войне.

    Ну а вот, что вышло у нас:

***

     В роскошные семикомнатные, но не топленные теперь апартаменты некогда профессорской квартиры на Арбате в Москве, бурей ворвался высокий, худой брюнет в кожаной фуражке и с пенсне на носу. Сбрасывая в прихожей на затоптанный сапогами персидский ковер свое кожаное пальто, подбитое соболем, он, зябко поёжившись, бросился в возбуждении  в столовую. Настежь распахивая массивные дубовые двери, при этом радостно с сильным прибалтийским акцентом кричал: … « Марта, Марта! Где же ты прячешься, чертова баба»? Из-за опять же дубового обеденного стола, откуда-то снизу, с пола показалось круглое веснушчатое, красное от усердной работы лицо, уже потерявший налёт юности, женщины с растрепанными, льняного цвета, как солома, волосами. Немой вопрос и страх в глазах выдавал растерянность женщины. Вбежавший, а им был никто иной, как помощник народного комиссара по вопросам изучения языков народов крайнего севера и внедрения в них новых пролетарских понятий, товарищ Балодис Юрис Карлович, недоуменно поглядел на супругу (Марту Яновну Балодис), в недавнем прошлом крестьянку из маленького латгальского хутора Науне, что затерялся где-то под Двинском (Даугавпилсом), и привезенную заботливым супругом в прошлом году в новую Советскую столицу. «Что ты делаешь, Марта?» - недоуменно и как-то сразу потерявшим решительность голосом спросил Юрис Карлович супругу. Та, выдохнув, на латышском языке бойко затараторила, что как он и велел собирает свои вещи и пакует чемоданы для поспешной эвакуации куда-то не то в сторону Вологды, не то во Псков и родную Латвию. А именно сейчас она пытается на полу завязать узел на огромном несносном тюке своей одежды, в число коих вошла и норковая шубка бывшей хозяйки и бобровая самого профессора, шубами она проложила бывший профессорский фарфор, чтобы он не побился в дороге, и так же заботливо сложенное столовое серебро не поцарапало супницу из сервиза. Балодис расплылся в одобрительной улыбке, но тут же, вспомнив о новости, так взбудоражившей его, с которой он влетел в квартиру, он продолжил на ломанном русском: «Не нужно! Теперь не нужно никуда ехать! Эвакуации Москвы не будет!» - радостно прокричал он. «Вот, дура! На читай!» - он сунул жене под самый курносый нос смятый в руках номер газеты «Правда» от сегодняшнего числа, совсем позабыв, что его благоверная не только по-русски, но даже и по-латышски читать не умеет. Та, захлопав бесцветными белёсыми ресницами (как у латгальских племенных коров) от волнения ничего не сказала, а только, открыв рот, смотрела на супруга. А тот, распыляясь от восторга все больше и больше, переходя с русского на латышский, коротко излагал передовицу «Правды», в которой говорилось о полном разгроме и окружении всей армии белых! О пленении тридцати самых опасных белых генералах во главе с самим Деникиным (которого Марта хорошо знала по изображением в виде британского бульдога на плакатах, расклеенных по всем заборам Москвы, с призывом подниматься всем на борьбу с ним!) А супруг заговорчески понизил голос почти до шепота и уже только на латышском, чтобы их в Москве гарантированно никто не понял продолжил: «А еще, мне в комиссариате по секрету сказали, что его, Деникина, привезут в Москву в железной клетке и на цепи будут возить по городу на потеху публике. И что уже на заводе Михельсона размещен заказ на изготовление этой самой клетки»! 

     А что же произошло в действительности? А в действительности больше месяца войска Добровольческой армии двигались вперед к сердцу России! Перемалывая вдвое, втрое превосходящие силы большевиков, добровольцы добрались до Орла. Сопротивление красных росло с каждым часом. Большевики судорожно стягивали со всех фронтов свежие части. Заключили мир с Польшей и Петлюрой. Все силы были брошены на борьбу с Деникиным. А белые? Приказ не менялся и добровольцы, потеряв половину от того, с кем начинали поход, продолжали идти вперед. И настал тот момент!

     Получивший тяжелую контузию под Ливнами, командир марковской пехотной дивизии генерал-лейтенант Тимановский Николай Степанович судорожно искал выход из тупика.

 Командующий 1-м Армейским корпусом, генерал Кутепов требовал продолжения наступления, но тут в окопах на передовой было понятно, что двигаться дальше ослабленными частями просто не возможно. Но был приказ! Не зря Тимановского в войсках звали — Железный Степаныч! Приказ есть приказ и утром 19 октября он привычно отдал распоряжение на продолжение наступления. Оставшиеся шесть батальонов его дивизии, некогда бывшие полками, а теперь по причине малочисленности вновь свернутые в батальоны, выстроившись в боевой порядок, как обычно, в полный рост, не кланяясь пулям красной сволочи, пошли на врага. Задача одна - взять деревню Барково.

От неё меньше пяти верст до Ливен, оставленных накануне. На КП Тимановскому вскоре сообщили: Вся артиллерия сведена в одну батарею. Снарядов почти нет. Но артиллеристы обещали поддержать наступление чем могут. Тут же новое сообщение - правый фланг атакован красной кавалерией. 

Все атаки красной кавалерийской бригады отбиты, но шестой пластунский батальон почти полностью уничтожен. Кубанцы идти вперед не могут.

    По всей линии фронта, по наступающим цепям добровольцев ведет ураганный огонь красная артиллерия. Большевики снарядов не жалеют. Потери огромные. Но второй и третий батальоны под огнем врага, преодолевая сопротивление, вошли в Барково. Выбили от туда красных и закрепляются в селе!

   Новая напасть! С левого фланга донесение: Самурский полк (теперь уже батальон) бросил фронт, оставил свои позиции и бежит в тыл, оголяя фланг. Красные устремляются в брешь, заходя во фланг всей дивизии! Пока их продвижение сдерживает артиллерия, но снаряды катастрофически заканчиваются и закрыть брешь нечем!

     «Как раскалывается голова»! - Тимановский охватывает голову руками. В ушах звон! «Проклятая контузия»! Самое время вводить первый полк, всё это время стоящий в резерве под красной картечью. Один за одним отправляются посыльные. Но полк (два батальона) стоит. Посыльные гибнут под ураганным огнем красных. Из села мольба! Крик о помощи: «Ваше Превосходительство! Умираем, но держим позиции, выполняя Ваш приказ. Отбили шесть атак неприятеля, от двух батальонов в живых - не более роты! Пришлите хоть кого-нибудь!», а дальше без эмоций. Сдержанно, по-офицерски: «Долг выполним. Село не бросим»! Очередной вестовой отправлен в первый полк. Тщетно. Два батальона стоят на позициях, не трогаясь с места. Во фланг им уже вошли красные роты. Батальоны вступили в огневой бой, удерживая свои позиции. Пальба. Все части под огнем красной артиллерии. Лишь справа, ценой своих жизней, пластуны остановили врага. Там все тихо. Красные, с потерей кавалерийской бригады, не решаются идти вперед.

   В селе еще стреляют, но все реже и реже. Похоже, там никого почти не осталось?

   Слева фланга нет, красные кругом! С батареи телефонируют: Снаряды закончились! Вести огонь по противнику нечем! В ответ приказ: Сохраняйте орудия, снимайтесь с позиций, уходите в тыл.

   В селе все стихло. Красные его взяли. От туда не вернулось ни единого человека. И, словно заноза в сердце, немой укор солдат второго полка «Мы все легли, не заморав чести!». Долг выполнен.

    «Как же раскалывается голова»! В воспаленном мозгу всё смешалось. Приходит понимание, что дивизии больше нет. Рука непроизвольно тянется к кабуре! Снова на мгновение прояснение: «Нет, нельзя. Ведь ты же офицер. Жив еще первый полк, штаб, дальше обозы и батарея без снарядов, уходящая с позиции на рысях» - Тимановский встал. Застегнул до верхней пуговицы китель. Головная боль уступает воле полководца. Железная воля! Снова штабные видят перед собой «Железного Степаныча». А из уст только одно: «Уходим»!

***

Ну вот и отыграли очередную игру по правилам «Терновый венец». Наконец-то меня разгромили! А я знаю, что это тайная мечта многих моих читателей. Наконец-то она сбылась! Меня разгромили. Всё получилось опять достаточно исторично, чему свидетельством та же «справка» вначале репортажа. По игре все закономерно. Вялая инициатива белых (один приказ, выброшенный на кубике перед началом игры. Я тогда уже понял, что это приговор. Меня мог спасти только маневр и быстрота реакции). Отсюда и явная переоценка своих сил (игра половинным составом). Но за то, это бесценный опыт и главное опять же понимание, что на войне твои планы зачастую, да что там, практически всегда, не сходятся с действительностью. Что же, от души поздравляю Сашу и Юру с заслуженной победой! Так держать. Молодцы! 

  В общем-то было интересно сыграть в предложенных условиях. Возникали и спорные ситуации, но в рамках репортажа они уж точно обсуждению не подлежат. Думаю они заинтересуют только тех, кто играет именно по этим правилам, а остальным всё равно. Ну, а в остальном всё как обычно. Клуб. Прекрасно проведенный день за игрой с единомышленниками. Были гости. Вместе с уже упомянутым Алексеем, заглянули и довольно долго наблюдали за игрой Олег и наш юный Лаврентий. 

Так что, все как всегда. Думаю, все подзарядились эмоциями и продолжение не за горами. На этом, пожалуй, и закончу. Еще раз поблагодарю и от души поздравлю участников ристалища! Ну и вас, дорогие читатели, за то, что зашли, прочли и прокомментировали. Наверное, этот пост будет просто ими (комментариями) взорван. Ведь не каждый день я терплю сокрушительные поражения. Тем более будет любопытно почитать и ответить.

Ну, а у меня на сегодня все! Пока!