Бои за Белгород.

Долгожданный репортаж,

 с прологом и эпилогом.

  

ПРОЛОГ.

Краткая военно-политическая ситуация

На май - июль 1919 года.

    Летом 1919 года казалось, что большевизм накануне краха.
Территории к югу от Воронежа были охвачены всеобщим восстанием донских казаков. В мае-июне 1919 года красные были разгромлены на Дону и Маныче.  И тогда же Белые овладели Каменноугольным районом – промышленной базой юга России. Вооружённые силы Юга России под командованием Деникина нанесли ряд тяжелейших поражений красным. В конце июня были взяты Харьков, Екатеринослав.  А 30 июня пал Царицын. Таким образом, майское сражение, в ходе которого предполагалось «добить» белогвардейщину на Дону и Кавказе, закончилось полным разгромом обеих красных ударных группировок. И на обоих флангах перешли в наступление  войска ВСЮР.   К первым числам июня 1919 года армии красного Южного фронта оказались в крайне тяжёлом положении.
Армии эти разрозненно отходили на новые рубежи в расходящихся направлениях:
-  2-я Украинская советская армия – на запад, на Екатеринославском направлении.
-  13-я на северо-запад, к Купянску.
-   8-я – на север, на Воронежском направлении.
 -   9-я – на северо-восток, на Балашовском направлении.
-   10-я – на северо-восток, на Царицынском направлении.
-   11-я Отдельная армия отходила к Астрахани.
В Гражданской войне на юге произошёл резкий перелом. И мечты большевиков о европейском пожаре революции оказались похороненными...  Завершив бои за Донбасс, в июне 1919 года Белые начали наступление на 3-х направлениях:
-   Из района Донбасса на Харьков – Белгород.
-    От Ростова и Мариуполя в направлении на Крым, Никополь и Александровск (Запорожье).
-   Вдоль правого берега Волги на Царицын.
Наступление катилось на север могуче и неостановимо, как цунами. Путь к Москве по огромному фронту от Харькова до Царицына был открыт…

Бои за Белгород.

…Второй Марковский батальон пробыл в командировке неделю, и 29 июня возвратилась в Белгород, неохотно расставшись со спокойной, не успевшей надоесть ему жизнью. Бойцы  были весьма огорчены, узнав, что за время их отсутствия приезжал генерал Деникин, и им  не пришлось видеть своего Вождя.

Возвращение в Белгород, как оказалось, вызвано было не прекращением беспокойства за район, а наоборот: группа красных войск, находившаяся у большой слободы Борисовки, перешла в наступление наперерез линии Харьков—Белгород, то есть в тыл 1-й дивизии, что потребовало направить сюда большие силы. 30 июня, утром на станции разгрузился 2-й батальон с 1-й батареей.  В этот же день полк в полном составе, с батареей и конным эскадроном выдвинулся вперед, навстречу с противником и встретил наступающего противника всего в 2 верстах от железной дороги. Наступление полка быстро остановилось: он оказался под охватом. Затем этот охват стал еще более глубоким, и велся он новыми частями красных. Положение создалось критическое: Марковцам угрожало окружение. Но произошло чудо: явный успех красных сорвала сдача в плен целого их батальона в 400 штыков, совершавшего обход. Сдача этого батальона на глазах всех красных убила их порыв.

Марковцы немедленно перешли в наступление и уже не встретили сопротивления.
Сдавшимся батальоном командовал штаб-капитан - Дубинин. Он произвел на всех впечатление крайне мужественного начальника, владевшего своими подчиненными и собой. Ни тени смущения, растерянности. Он заявил, что сдал в плен свой батальон с полного согласия всех его чинов. Не поверить этому было нельзя. В Дубинине всеми чувствовалась огромная моральная сила, и перед ней не устоял командир батальона, капитан Слоновский.
“Вы меня можете расстрелять, но не оскорблять!” — заявил он. И этого было достаточно, чтобы гнев против него исчез. Его и почти всех солдат, тут же отправили в Белгород и зачислили в гарнизон города, в помощь шестому пластунскому батальону, находящемуся там. Марковский полк так же оттянулся к городу и занял оборону вместе с гарнизоном Белгорода. Группировку обороняющихся составили: два батальона Марковского полка, Марковский эскадрон, батарея, батальон кубанских пластунов и батальон капитана Дубинина. Ночью к Белгороду так же подошел сводный казачий полк под командованием войскового старшины Хрипунова М.Г..

В отряд входила сотня Атаманского полка и две сотни 17-го донского (генерала Бакланова) полка.
Ночью к городу подошли красные. Кавалерийская бригада (пять эскадронов), артиллерийская батарея, Кубано-Черноморский пехотный полк (два батальона), Славянский батальон и батальон 4-го. Днепровского полка. Второй батальон этого полка на кануне перешел на сторону белых.

С рассветом большевики начали наступление на город. Основной целью для них являлся городской вокзал. Видимо они ждали серьезные подкрепления, готовые должны были прийти по железной дороге. Вокзал и прилегающие к нему кварталы защищали кубанские пластуны и артиллерийская батарея.  Правее расположился батальон штабс-капитана Дубинина. Они так же занимали несколько кварталов на окраине города. Левее от вокзала расположились оба батальона Марковского полка. Они должны были образовать левый фланг обороны города, но с приходом сводного казачьего полка марковцы оказались в центре позиции. Левый фланг заняли казаки.

Бой закипел.  К городу приближались плотными цепями батальоны красной пехоты. На фланге пошла в атаку красная кавалерия. И только части в центре осторожно стали сходится друг с другом.

На левом фланге произошел страшный кавалерийский бой. Три сотни наших казаков встретили и в короткое время разгромили почти вдвое превосходящий конный отряд  противника.

Вот как описывал этот бой один из его  участников, хорунжий Помазанов: … «Наступал момент, о котором каждый из нас мечтал с раннего возраста - атака в конном строю и рубка противника. Подтянув подпругу у моего горячего и несовсем послушного коня и проверив, легко ли шашка выскакивает из ножон, я огляделся. Взвод был готов. По совету бывавших уже в конных атаках офицеров мы оставили наши "кожухи" и бурки под скирдою и в строй стали налегке. Опять команда: "По коням; садись", - и взвод выравнялся по соседям атаманцам. Правее нас выстраивалась 1-я сотня Атаманского полка; левее виднелись густые ряды 1-й, нашей сотни. До неприятеля в этот момент было шагов с тысячу. Командир полка, гвардеец войсковой старшина Хрипунов , выехал на уставную дистанцию вперед, повернулся в седле и, указывая в сторону противника, скомандовал: "Полк в атаку - Шашки вон - рысью - МАРШ!" - и сразу же поднял своего большого гнедого коня в свободную рысь, сверкнули наши шашки, и полк, по эскадронно двинулась за своим командиром. Мой "Азият" вообще не терпел кого-либо впереди, и мне трудно было сдерживать его порыв вперед. Злился я на него ужасно: негодуя на сдерживающий повод, он уклонялся то вправо, то влево, и ломал строй. На этого коня и двух рук было мало, а тут ведь в правой руке была шашка; как я не отрубил себе ухо, не знаю. Еще более негодовали на меня мои соседи, вахмистр Кадушкин слева и урядник Лазавой справа. Мы быстрою рысью сближались с неприятелем. Огонь противника был редким, но пули уже находили случайные жертвы в наших рядах. Прошли мы так, рысью, шагов 300 - 400; Хрипунов перевел нас на намет, и тут мы сошлись с неприятелем. Зазвенели шашки, крики, мат….! Ржанье коней, хрипы и стоны! Вокруг падали на землю тела людей и лошадей!»….

 

Бой был короткий, красные не выдержали и эскадрон за эскадроном, вернее то немногое, что от них осталось, побежал с поля боя. Донцы продолжили преследование  бегущих и вышли во фланг неприятелю угрожая центру.  Красные оказались на волосок от катастрофы.  Но ситуацию спас Сафонов И.Я., командир первого батальона Кубано-Черноморского полка. Мгновенно сориентировавшись, он принял единственно верное решение. Развернул фронт своего батальона навстречу донской кавалерии. Вот как вспоминал об этом хорунжий Помазанов: … «Против нас красные были в двух шеренгах; передняя стреляла "с колена", а задняя стоя. Цепи красных были неровные: местами они сбивались в кучки, а в других местах стояли одиночки, в 3-х, 4-х шагах друг от друга. Каждый из нас смотрел вперед и ждал - когда же они повернут и побегут назад. Но ни беглецов, ни потерявших дух не было. Вглядываясь вперед я, к своему удивлению, увидел на некоторых рыжие и черные мохнатые шапки, каких много было у закубанских пластунов. Так вот почему не было паники у нашего врага! Мы продолжали атаку, хоть наше "Ура" уже перестало быть грозным и мощным. Нас продолжали расстреливать, теперь уже частым огнем. Тут, собственно, и погибла наша сотня.» 

Казаки своей отчаяной атакой позволили Маруовцам занять удобную позицию в рощице и вдоль насыпи железной дороги.
Ну а в городе бой был в самом разгаре! Первыми на окраины города ворвались бойцы Славянского батальона. Не обращая внимания на потери они занимали квартал за кварталом отбивая контр-атаки  бывшего красного батальона. В одной из таких атак погиб  храбрейший капитан Дубинин.  Ну а вокзал поочередно атаковали роты 4-го Днепровского и 2-го Кубано-Черноморского полков. Неся колоссальные потери, большевики рвались к заветной цели, вокзалу. Огнем остановить красных не удалось. Противники сошлись в жестокой рукопашной схватке.

Пытаясь хоть немного ослабить давление на вокзал, и оттянуть хоть часть сил на себя в центре в атаку пошел 1-й Марковский батальон. Атаку на себя принял, уже ставший легендарным 1-й батальон Кубано-Черноморского полка, остановивший до этого атаку нашей кавалерии.

Атака марковцев была отчаянной и мало эффективной. Потери в офицерских ротах были велики, а успех минимальным. Батальон рассеялся. Но и красные, на этом участке, уже не могли предпринимать активных действий. В резерве еще оставался 2-й. батальон и Марковская сотня, но командующий, генерал-майор Тимановский Н.С.  ждал развязки боя за вокзал.
Ну а на вокзале в рукопашный бой были вовлечены да же пулеметчики. Именно бойцы пулеметного взвода 6-го пластунского батальона  не позволили закрепиться противнику на вокзале. Большевики выдохлись.

К этому моменту в их рядах уже неосталось ни одной роты готовой идти в атаку. Напрасно призывали комиссары своих бойцов пойти на последний и решительный бой! Никто их не слушал. Инстинкт самосохранения был сильнее красной пропаганды. Истощенные роты  красных отступали. Солдаты шли в тыл кто по одному, а кто группами  в несколько человек.
Видя это Николай Степанович (Тимановский) понял,  что Белгород спасен. Красный молот остановлен и не просто остановлен а разбит, разгромлен. Вот теперь можно было пускать в дело резервы! Но это уже другая история.

ЭПИЛОГ.

Ну, что же? Сто четырнадцать дней без игры! Последний раз я играл 08 марта, почти четыре месяца назад. И все же  перетерпел и пережил это время. Сделано и подготовлено было немало и как я обещал, почти все новинки поучаствовали в этой игре. Пришлось тащить на игру обе армии. Так что почти все фигурки на столе были моими, за исключением 30 красных кавалеристов Антона. Здорово, что, наконец-то сыграли. Играли по правилам «Триумф воли» уже изрядно переработанные. Огромное спасибо моим друзьям-оппонентам Олегу Шевцову и Антону за участие в игре. Юрию Гордееву, он не участвовал в этот раз, но взвалил на себя роль посредника. А главное огромная благодарность клубу, который гостеприимно пригласил нас и позволил провести эту игру.

В общем, всем огромное спасибо.

Ну а на сегодня у меня все.